Миша Мазель
РУБИК КУБИКА
(рассказ)
Послушать рассказ в моём исполнении:
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
(картинки — скриншоты с сайта Яндекс-Карты)
1
В любом рассказе должна быть изюминка, иначе он будет не рассказом вообще, а так… воспоминанием, историей, текстом… Ох, как Мишка не любил это слово — «тексты». Не «текст», а «тексты». Особенно когда хорошие поэты, выступая, говорили: «Я сейчас почитаю вам немного новых текстов. Парочку старых, а так — все тексты будут новыми». И ведь у них-то (у хороших поэтов) как раз не тексты, а стихи или рассказы в стихах… или… короче, с изюмом у них всё в порядке.
Мишка посмотрел на монитор. Справа внизу моргало далеко заполуночное число. Мишка потёр уставшие глаза и направился на кухню. С минуту помедлив, он открыл дверцу стенного шкафа над мойкой, в которой грустила гора невымытой посуды и, не раздумывая, стянул пакетик с изюмом. Отсыпав горсточку и обдав её струей горячей воды, слегка отжав, но всё равно капая на пол, Мишка вернулся ко времени, которое не уменьшилось за эти несколько минут. Хотя к утру приблизилось. Хотя….
Мишке только что было сорок пять лет, и, вдруг,.. он чётко осознал, что ему ровно на сорок лет меньше. Именно в пятилетнем возрасте он впервые увидел Лёшу. Дядю Лёшу, конечно, но все звали его Лёшей, и он пытался его звать Лёшей, но это было потом… Тогда он по именам вообще не умел обращаться, да и что такое обращаться, не знал.
Мишка (опять ненадолго сорокапятилетний) задумался. Он пытался понять, а с чего, собственно, ему взбрела в голову идея написать про Лёшу. Он и лица его вспомнить не мог. Все попытки создания виртуального (внутрисознательного) фоторобота поднимали почему-то лицо героя Михаила Ульянова из фильма «Ворошиловский стрелок». Хотя Мишка пытался вспомнить Лёшино лицо ещё задолго до того, как посмотрел фильм Говорухина, и даже до того, как вдруг понял, что должен написать о нём рассказ… Не о Говорухине и не об Ульянове – о Лёше. Рассказ. Ну или воспоминание, на худой конец, если изюма не хватит. Нет – однозначно, что-то общее у Леши с Михаилом Ульяновым было. Кепка и кожаная куртка, каким странным это бы не казалось. А ещё у Михаила Ульянова с возрастом один глаз всё сильнее как бы «прищуривался», а у Лёши бельмо на глазу было. Вот! Точно! У Лёши было бельмо на глазу. Вот тебе и изюм, хотя знатоки прозосложения, говоря об изюме, немного другой изюм имеют ввиду. И пусть имеют. Мишка их тоже имел ввиду, хотя ему хотелось написать именно рассказ. Не о Лёше, так о детстве или даже о времени… Том времени, что ещё сильнее приблизившись к утру, снова пыталось перебросить Мишку на сорок лет назад. И перебросило, и Мишка вспомнил чётко эту куртку. Кожаную, серо-зеленую. Плотную такую, гладкую, потертую… Видавшую виды и очень идущую Лёше. Хотя, что такое «идти» Мишка, ставший пятилетним опять не знал. Но он знал, что его любимая бабушка Лёшу почему-то боится, и едва завидев его, пятится на обочину тротуара и пытается улизнуть куда угодно, притягивая Мишку за руку к себе.
Читать далее →