Творческий Блог Михаила Мазеля

Диптих “Мотивы и оттенки”

       Г.С.

Мотивы

А правда в том, чтоб рисовать слепцов,
ногами босыми примёрзших к вязкой глине.
Всего лишь в шаге от… ворот кольцо,
но вороту не защитить лицо
под звуки нежные далёкой мандолины.

А правда в том, что можно и забыть
когда и кем тебе подарен грифель,
рисующий подгнивший сруб избы
с остатками изысканной резьбы…
Ах, чья это рука на шейке грифа?

А правда в том, что за окном весна
и мир детальнее, чем мог поведать Брейгель.
И всё, что не привидится со сна,
вдруг ясностью взметнётся как сосна.
Слепцы всё там же. Лишь… играет регги.

< 15 марта 2013 года >

Оттенки

Поэт жене любимой посвящает
стихи о смерти, глядя на огонь.
Он по-иному жизнь не ощущает.
Они, любя, так многое прощают.
Спектакль.
             Почти…
                 Очередной прогон.

Дорога извивается меж пиний
и горизонт лишь грань меж синевой.
Не терпеливее, а всё-таки терпимей.
Учусь…
      и бьётся больно имя,
и вой мой заглушается листвой.

Я делаю монтаж из сотни кадров,
а после придаю их все огню.
И осознанье с грацией гепарда
вздымается вдоль моря, как аркада.
Я эти образы уже не прогоню

< 15 марта 2013 года >

Чтобы звук казался полным

           Написано во время прослушивания исполнения
          первого скрипичного концепта Шостаковича …

Что-то слышится в тревоге.
Что-то чувствуется в страхе.
Шёпот выберет дорогу
(он устал в “надежде” чахнуть).

Как бы молнии… без света.
Как бы вспышки… без разрядов.
Это — кровь снимает вето,
прикипая к звукоряду.

Раскачаюсь, словно палец,
одобряя скорый хохот.
Как изысканный скиталец
позабуду, что мне плохо.

Да!.. Иду навстречу грому.
Знаю, что не ожидали…
Знаю: не поддавшись дрёмам
не миную я баталии.

Барабаны любят трубы.
Ночь элегии подобна.
Боль прошедшая сугуба
и… лекарственно съедобна.

Пульс пульсирует протестом
против ночи, против эха.
Скажешь “крест” – услышишь “presto”.
Скажешь “смех” – услышишь “к спеху”.

Не дробясь на пересуды
в волосок, сужаясь устьем
два клубка как два сосуда:
боль из боли, грусть из грусти.

Парадокс!… я жажду грома.
Я прошу у неба молний.
я готов отдать хоромы,
чтобы звук казался полным.

Чётко. Чётко… Славя хохот,
отбивает пульс чечётку,
славя жизни суматоху
с лёгкостью подстать походке.

В предрассветном небе пальцем
смело сделаю я росчерк.
Голый горизонт, как пяльцы.
Шаг мой делается жёстче.

< 10 марта 2013 года >

Надо. Знаю

           “Под ним конь споткнулся,
           ворон на плече встрепенулся,
           сзади пёс ощетинился…”
                      из русской народной сказки

                      К 75-летию Владимира Высоцкого

Ты не лай моя собака, ты не плач моё дитя.
Я и сам бы громко плакал от подобного житья.
Крик с молчаньем дружно воют. Не хочу молчать и выть.
Я как заповедь усвою обращение “на вы”.

Но тогда откуда страхи? Кто в мою стучится дверь?
Маятник решает махом: “тик” – промчалось, “так” – теперь.
Вот и мне махнуть бы… Выдох. Надо. Знаю. Через… (вдох)
не блуждать в своих обидах, не искать во всём подвох.

Мало! Мало! Очень мало. Надо страх изжить совсем.
Что в крови моей дремало? Что гнало укрыться в сень?
А сегодня вышли сроки. Или – или. Плачь – не плачь.
Хлеб в котомку. Карты кроки. За порог, в седло и вскачь.

Пыль клубится вдоль дороги. Однозначно – кто-то мчит.
Враг?.. Надеюсь — Ветры-Боги: ведь не клацают мечи.
Отчего вдруг стало тихо, конь споткнулся, ночь темней.
Эти боль с неразберихой каждому?.. Нет – только мне.

Не щетинься друг лохматый. Ворон – не топчи плечо.
Виноваты, виноваты! Ближе, ближе. Горячо.
Не доехать. Не умерить, если шоры не сняты.
И лежит дорога к вере в обращении “на ты”.

< 26 января 2013 года >

Портал

________ “Тише, тише, тише, тише…” –
________ слова с которых начинается
________ спектакль “Семейное счастье”
________ “Мастерской Петра Фоменко”

________ Петру Наумовичу Фоменко

Чемодан стоит как центр вселенной,
(позабытый, старый, водружèнный)
как народа древнего колено,
как трофей не начатых сражений.
Чемодан стоит потёртый тихий:
тише ночи, тише стука сердца.
Он в себя вбирает вздохи, вспыхи,
он готовится исполнить интермеццо.

Кто-то умер?.. Возвратившись, вышел?
Сердце рвётся бабочкой из банки.
Тише, тише, тише, тише, тише…
Чешутся, затягиваясь, ранки.
В задавании вопросов мало толку.
Почему я снова возвращаюсь
к невзначай не схлопнутой защёлке?
Почему вокруг неё вращаюсь?

Он в себя впитал и боль, и счастье,
постоялые дворы, и гам вокзалов.
Он не ждёт ни ласок, ни участия,
по нему не раз дождём сползала
дальняя бесстрастная дорога:
мёбиус разлук и ожиданья…
Чемодан поставить дел не много.
Потому… свежо ещё предание?

Чемодан стоит, как в центре сцены,
как портал меж завтра и сегодня.
И вчера… И что хранит – бесценно:
от носков, до ёлки новогодней.
Его крышка — как заката кромка.
Спрятан в нём и дождь, что бёт по крыше.
Чьё там сердце так стучится громко?

Тише, тише, тише, тише, тише…

< 19 января 2013 года >

Накоротке с мечтой

Мне хочется окликнуть на улице пустой
кого-то кто прошёл по ней однажды.
Дождь в снег переходящий. Мотив всегда простой.
Фонарь – полузабытый детский гаджет.

Мне хочется запомнить. Мне хочется любить.
Меж швов зашитой бездны быть любимым.
Но рыжую бородку я вновь не стану брить,
как и писать стихи строкою длинной.

Какая право глупость нести незнамо что
из ниоткуда в снег промозглой ночью,
и делать вид, что снова накоротке с мечтой
ты по веленью, порванному в клочья.

А курточка не греет, не для неё сезон,
как не сезон для воскрешенья таинств.
Два века как распущен тобой же гарнизон,
но позывной как встарь опять гортанист.

Ты смотришь на ладони: меж пальцев грусть и страх
уже не отодрать от перспективы,
и всё твоё богатство — в клеймящем вертопрах.
В дрожанье на ветру — твои активы.

Не страшно, что не знаю, в какой живу стране,
в каком году, с какой тоской и песней.
Решения и рифмы тревоги не стройней.
Что не забудется, то так же не воскреснет.

Ты смотришь на ладони, пригубливая ночь,
как рюмку коньяка с далёким другом.
Снежинки дружно тают, страх не уходит прочь,
И Новый Год, как новая заструга.

< 31 декабря 2012 года >

Песенка о некоем человеке

                 …Петру Ефимовичу Тодоровскому

Человек играет хорошо.
На гитаре? Да… и на гитаре.
Он вчера с войны домой пришёл
весь седой, хотя совсем не старый.
Он пришёл и сел, не сняв шинель,
руки положил он на колени…
Что это? Кино?.. Кино… Верней
просто песенка спасённым поколеньям.

Человек играет хорошо.
Роль? Да – роль (в кино пока не снятом).
Он героя нового нашёл.
Он герою объясняет внятно,
где искать себя, где стыд, где честь.
Как любить, как плакать, как смеяться,
как шептать “спасибо, что ты есть”,
как поверить и не сомневаться.

Человек играет хорошо,
но прекрасней всё же не играет.
Для него давно вопрос решён
для чего он небо подпирает.
Для чего вернулся он с войны.
Для чего играл в кино и вальсы.
Ну, а мы внимать ему вольны:
слушать, чтобы звук не прерывался.

< 8 декабря 2012 года >

Не ведая причины (Накрытые небом)

                    Навеяно мелодиями Романа Коляды

Мелодия любви живёт в моей душе,
а в сердце рядом с ней живёт разлука.
Я знаю наперёд, что исповедь – клише,
и знаю, кто попал в меня из лука
за крик до тишины, за боль до глубины,
за наслажденье до паденья неба.
Оно накроет нас, но не погребены
надежды, превратившиеся в ребус.

      А листопад уже не за горами:
      ведь воздух стал прозрачнее слезы,
      и ветер куролесит с флюгерами,
      пока рука выводит mon plaisir.
      Ночь в ожиданье наших ожиданий
      спускает сумерки на город как вуаль,
      грусть превращаясь в дивное преданье,
      разлуку обращает в магистраль.

Там где я проходил, вам не прочесть следов,
где я ронял слова – резвятся листья.
Потери и мечты стоят седло в седло.
В аллеях ангелы вздыхают, перья чистя.
Вздыхают, видя нас. А мы, — не видя их,
и потому, не ведая причины,
что нас пронзивший взгляд, разлуки новый штрих
не шрам, а поздравление с почином.

Включаются огни желанных фонарей,
рисуются придуманные окна.
И в топоте коней мне слышится скорей,
скорей согрей, скорей порви же кокон,
сплетённый из разлук, мистралей и дорог,
иронией дарующей рожденье.
И в тот же миг когда звучит призывно рог,
мелодия нисходит наважденьем.

< 6 декабря 2012 года >

Насквозь

                Александру Дольскому

Дожди, идущие в душе,
мне не понять, но боль не в этом.
Смывая горечь и любовь,
они смывают и часы.
Но не ржавеет кирасир
на страже древнего завета,
и не проигран долгий бой,
и не затоплен перешеек.

Дожди, идущие в душе,
не отличить от — настоящих.
Не предвещает их наплыв
ни холодов, ни летних гроз.
Я знаю – осень время грёз,
я жду мечты с тоской щемящей,
устав в жару брести в пыли,
который час, как век, уже.

Что для меня важней страстей?
Не шрамы и не ожиданье.
Не звук стекающей воды,
не предвкушенье новых чувств.
А то, что снова я лечу
с дождём на тайное свиданье,
просить беречь вас от беды
и не шептать вам новостей.

На перешейке я стою,
насквозь промокший и счастливый.
Весна ли — осень, не поняв
и не найдя любви пока.
Не кирасир, не сын полка –
поэт, пускай и молчаливый,
лицо в надежде приподняв.
Я промокать не устаю.

< 31 ноября 2012 года >

Лейкопластырь
(К. 310)

        “Это — сахарная болезнь. Не более того.
       …он говорил, что играть трудно и больно.”
          Григорий Гордон из фильма «Абсолютный слух»

Моцарт присел на пилястр и плачет.
Кто бы подумал… восьмая соната.
Экая невидаль верить иначе,
выплыв из слёз тех на свет акванавтом.

Моцарт слетает пониже к роялю.
В чём же секрет? Где скрываются пери?
Вряд ли б без них так сердца покоряли
пальцы, открывшие в клавишах двери.

Моцарт сличает вспорхнувшие звуки.
Он узнаёт ворожбу и бравурно
струн прикасается, глядя на руки,
слушая, как отзываются струны.

Пластырь на пальцах. Не в нём ли разгадка.
С крышки серьёзно глядит отраженье.
Моцарт не плачет, он смотрит украдкой,
как музыкант его вторит движеньям.

Вторит?.. О, нет! Он забыл, что невидим.
Слёзы, как пери воздушные, взвились
искрами к люстрам. Резвились флюиды…
Моцарт не слышал, как зал кричал – «Гилельс!»

< 26 ноября 2012 года >

Инстинкт гения. Триптих (III)
Со ссылкой на Чайковского
(или в лифте)

Некто под «ником» сказал, что для Брамса есть место лишь в лифте.
Значит, мне в лифт, и да здравствуют Брамс и лифтер.
Нынешний социум кличет талант и призвание «гифтом».
Пусть будет «гифт»… Я в том лифте сам кнопки бы стёр
до белизны вместо цифр. До дыр. До мозолей на пальцах.
Вверх или вниз… не столь важно: был слышен бы звук.
Если рога не растут – не беда. Просто кушайте кальций.
Если в семье непорядок – купите козу.
Тот же никнейм сообщил про обман и что Брамс просто вакуум
без ничего: без эмоций, без мыслей, без чувств.
Тезис — не новый. Потянет и на кандидатскую с гаком.
Я не согласен, но, как мне не терпится, я промолчу.
Вкус ведь не рубль, не парламент. О вкусах обычно не спорят.
Этого Брамса Чайковский считал сухарём!
Ник априори не верит. Пускай. Ведь и я априори
верю. Бывает. Хватает и Фом и Ерём.

< 10 ноября 2012 года >